"Я решила просто идти по трассе": история переселенки с Херсонщины

С началом полномасштабной войны в Украине, тысячи людей были вынуждены покинуть свои дома и искать убежища в других регионах, городах и селах страны. Это вызывает серьезные вызовы для людей, которые оказались в такой сложной ситуации, однако они до последнего надеются вернуться в родные дома.

Наша героиня - Юлия Лескив, сейчас проживает в селе Борозеньское, что на Херсонщине. Этот населенный пункт стал для нее и ее родителей вторым домом.

Об ужасах оккупации, сложностях в жизни переселенцев она рассказала корреспонденту 0512.

Пешком в родное село

До начала полномасштабной войны Юлия проживала в городе Херсон. Женщина до последнего не верила, что 24 февраля оправдаются худшие ожидания.

"Получилось так, что мне коллега позвонил с работы. Я даже не знала, что война началась. В 5 часов утра мне позвонили и сказали, что началась война. Никто же не верил, что это действительно война. Я тоже не поверила. Спросила: "Как война?" У нас в Херсоне есть такая линия, на которую ты можешь позвонить и спросить, действительно ли это так. Я позвонила, и мне действительно ответили, что поступило такое извещение, что началась война. Видимо, в стрессе, в панике, я даже не знаю, как это объяснить. Я начала собирать вещи. Но я даже особо вещи не собирала, взяла документы, положила их в сумку, взяла там какие-то вещи и решила идти в свое родное село".

Родители Юлии жили в селе Качкаровка, Бериславского района. Надеясь, что война обойдет село, она решила побыть вместе с семьей.

"Село находилось где-то в 120 километрах от Херсона. Я уже вышла на свой балкон в Херсоне, посмотрела, что уже горит Чернобаевка, что действительно началась война. Видимо, от того страха или стресса, я собрала сумку и вышла, думала, что будет какой-то автобус или кто-то будет ехать. Потом я увидела, что в Херсоне паника, все машины и люди едут, все машины забиты".

Женщина добиралась до села пешком, несмотря на опасность.

"На свой страх и риск, я решила просто идти по трассе. В тот момент не только я шла, шли также мужчины, которые, видимо, спешили в военные части. Людям нужно было как-то добираться. Как я помню, я дошла где-то до Никольского, это по стороне к Бериславу. Потом ехал человек, я ему благодарна, потому что меня понемногу подвозили, в основном на фурах, на больших габаритных машинах, где водители могли меня подвезти. Так я один кусок дороги проехала на фуре. Потом другой человек ехал на Каховку, я доехала до Шиловой Балки, дальше шла пешком".

Женщине удалось дойти почти до Берислава - там она уже услышала выстрелы и поняла, что война добралась и сюда. Из города в село ее также подвезли неравнодушные люди.

"На тот момент не могу сказать, что мне было очень страшно, но у меня была цель - я знала, что иду домой, к своим родителям. Большинство людей, возможно, выезжали из Херсона поездами в другие города или за границу. Но моя семья для меня - самое главное. Я решила идти домой, потому что родители - пенсионеры, старые, болеют. Дошла до Берислава, потом ехали люди в нашу сторону, они меня подвезли до развилки. Оттуда я уже добралась до села. До села было 7 км. Когда я приехала, родители плакали, потому что не знали, как я буду добираться и доберусь ли вообще. Я сказала, что как бы там ни было, я хоть пешком, но дойду домой за день или два".

"Беги прячься под кровать, чтобы они тебя не видели"

Село Качкаровка находится примерно в 7 км от основной трассы и расположено у реки. Юлия надеялась, что родной край враги минуют, однако напрасно. Населенный пункт оказался в оккупации.

"Мы надеялись, что враги не зайдут в наше село, поскольку оно у реки, и что они будут размещаться в верхних селах, таких как Миловое и Дучаны, которые находятся ближе к трассе. Первое время так и было, но потом все изменилось. Я никогда не думала, что увижу собственными глазами танки и бронетехнику. Однажды мы сидели дома, и вся эта техника зашла к нам. У людей была паника, все боялись. Родители мне говорили, чтобы я сидела в доме и никуда не выходила, чтобы меня никто не видел. Мы жили не на центральной улице, а чуть ниже, но с нашего огорода все было видно".

Враги полностью разместились в Качкаровке. Уже вскоре по селу начались обыски - оккупанты искали мужчин, участников АТО. Не исключено, что действовали по информации от коллаборантов.

"Враги полностью разместились в нашем селе, начали ездить и искать, где им размещаться по домам. Слава Богу, что на нашей улице их не было, они больше разместились в центральной части села. Помню эти обыски, особенно первый, когда они решили ходить по людским домам и делать проверки, ища нацистов, как они говорили. Мои родители очень волновались. Услышала, что собака лает возле двора, выглянула в окно - уже стоят. Мама сказала: "Беги прячься под кровать, чтобы они тебя не видели. Скажем, что здесь живут только старики, чтобы не знали, что ты дома.".

Мама Юлии рассказывала, что когда она открывала калитку, у нее от страха тряслись руки. Она расплакалась.

"Парни - вы что пришли нас убивать?", спросила мама. Они ответили, что нет, что это им нужно делать. Мама спросила: "Кого же вы ищете?" Они сказали, что ищут нацистов. Мама ответила: "Здесь нет никаких нацистов, только старые люди".

Оккупанты проводили обыски почти в каждом доме. Так, отца Юлии они вели впереди, а вражеские солдаты шли позади с автоматами. Также часто перед домами они ставили пулемет - таким образом дополнительно психологически давили на людей.

"Говорят: "Открывай дом, открывай сарай, чердак." Они обыскивали везде, лазили в погреб, высматривали, никого ли нет. Не один раз они так ходили. У многих людей, особенно молодых, забирали мобильные телефоны, если видели что-то подозрительное, например, украинский флажок. Они очень придирались, были случаи, когда молодых ребят били. Как только узнавали о чем-то подозрительном, действовали очень жестко".

Многих людей, особенно тех, чьи сыновья или дочери воюют, били и задерживали, держали в заточении по несколько дней. Очень часто враги намеренно били по селу, обвиняя в этом ВСУ.

"Когда оккупанты выезжали, по селу начинали стрелять. Они возвращались и говорили местным, что это наши военные стреляют по мирным жителям. Но мы понимали, кто это делает. Они уничтожали наши здания: больницу, сельский совет, а потом и школу".

Во время так называемого "референдума", у оккупантов на руках были поименные списки жителей села - не исключено, что эту информацию им также могли предоставить предатели.

"Это был незабываемый день". Освобождение.

российские оккупанты вышли из села неожиданно - на утро люди проснулись как обычно, думая, что враг еще в селе.

"10 ноября наше село освободили наши парни, а 11 ноября освободили Херсон. Это было очень неожиданно для нас. Сосед увидел колонны с нашими ребятами, и мы все начали бежать к ним, плакали и падали на колени. Это был незабываемый день, который мы будем помнить всю жизнь и благодарить наших ребят".

К сожалению, радость от освобождения омрачили новые вражеские обстрелы - враги будто мстили за потерянные села и свое поражение.

"Враг переехал на левый берег, и с той стороны, с Горностаевки, почти ежедневно били по нашей стороне. Большинство людей, включая меня, проживали в подвале. Выходишь на улицу, чтобы что-то сделать, и уже слышишь, как летит и свистит, и бежишь обратно в подвал. У нас в подвале стояли иконы, потому что каждый день мы сидели и молились, чтобы все пролетело мимо. Бывало, что на верхней улице в нашем районе падали снаряды".

Соседи первыми покинули село и отдали ключи от своего погреба семье Юлии. Их погреб был более оборудован и не раз спас жизни.

"Мы с мамой стояли во дворе и услышали, как летит снаряд. Мы едва успели забежать в погреб, и сразу был прилет возле дома соседей. Даже в более оборудованном погребе мы почувствовали удар - все тряслось. Когда вышли, увидели большую воронку. Очень много страха мы пережили. Помню, когда враг начал обстреливать наши позиции самолетами, они пролетали над нашим домом настолько низко, что мы не знали, что делать. Выходили и плакали, видя, как самолеты бросают огонь".

Юлия отмечает, что никогда не думала, что увидит такую ужасную картину собственными глазами.

"Оккупанты начали распылять по селу такие мелкие, заостренные предметы, похожие на гвозди. То есть, вы выходите во двор, и это все вокруг вас. Я также помню случай в нашем селе, когда девушка, которая была активисткой и волонтером, была убита этими предметами. Мы никогда не могли представить, что такое может произойти. Девушка просто вышла на улицу в тот момент, когда они распыляли эти "гвозди", и она была ранена. Ее не удалось довезти до больницы".

Ситуация в селе становилась более опасной - жители Качкаровки не могли спокойно передвигаться по улицам, потому что находились под постоянным огнем врага. Учитывая ситуацию, Юлия с родителями приняла непростое решение - переехать в более спокойное место.

"Мы переехали, но некоторые остались. И это очень болезненно. Мы забрали с собой родителей, и это был тяжелый момент. Отправляться в путь в таких условиях - это был большой стресс. Но мы выжили. Теперь мы живем в новом месте, где есть условия. Но моя душа болит за родное село и за тех, кто там остался. Они переживают тяжелые времена. Я никогда не ожидала, что увижу ужасную картину войны, о которой рассказывали нам наши дедушки и бабушки".

Новый дом

Юлия с родителями переехала в село Борозенское - их приняли здесь очень хорошо.

"Условия здесь хорошие, вообще, здесь живет много переселенцев именно с Бериславщины. Я сама встречала в сельском совете много переселенцев, часть из которых пожилые люди. Одна из бабушек рассказывала, что уже не хотела никуда ехать, но когда возле ее дома в Бериславе взорвалась авиабомба и она своими глазами все это увидела, то даже старенькие люди уже начали собирать вещи и выезжать".

Переселенцам в селе предоставляют необходимую гуманитарную помощь: одежду, продукты и другие вещи.

"И к людям здесь хорошее отношение, и к переселенцам. Даже организовали социальные рейсы: можно поехать и в районы, и в Кривой Рог, открыли рейс. То есть, ты садишься и бесплатно можешь проехать. Одно единственное, что ты здесь живешь, и есть условия, но все равно душа болит за свое село. Ты все равно же не дома здесь. Вот была и Пасха была, и были грибки, вот родители очень плакали, что здесь люди могут пойти на кладбище помянуть своих родных. А мы не можем поехать, потому что там обстрелы".

К сожалению, не в каждом уголке Украины хорошо относятся к переселенцам. Знакомая Юлии столкнулась с грубостью во время посещения врача.

"К херсонцам в Кривом Роге странное отношение. Она рассказывает, что ты приезжаешь, так на тебя странно смотрят, и такое отношение, что будто "чего приехали сюда?". Подруге нужно было полечить зуб, посмотрели, говорят, что она из Херсона и была ей такая фраза: "А чего вы здесь?".  Она не выдержала и сказала: "Ну, как чего?  Херсон под постоянным огнем!". Нам людям из Херсонской области действительно болит за то, что, такие же украинцы, которые просто живут в лучших условиях, которые не видят этого всего - они не чувствуют".

Юлия надеется на победу нашего государства в борьбе с врагом и скорейшее возвращение в родную Качкаровку.